Радимов говорит, что слабее футболиста, чем он, в «Зените» не было, а Кержаков вспомнил историю, как тренер сказал ему в лицо: «Ты обосрался!». Сам неожиданно всплывший в памяти Дарко Малетич рассказал в интервью Спорт, как его выкинули из питерского клуба, кто все-таки его лучший игрок и как можно встретить российского президента в Республике Сербской.
«Сначала выучил «привет!», а потом «сука»»
— Как случился ваш переход в российский чемпионат?
— Я играл в словенском «Целе» и на финал Кубка страны приехал Константин Сарсания — тогда агент, а позже спортивный директор «Зенита». Я ему понравился, со мной связались, пригласили на просмотр в «Сатурн» — не договорились, оттуда на 10 дней в «Зенит». Проявил себя хорошо и мы подписали контракт на четыре года.
— Вы приехали из Словении — тихой благополучной Европы, самой стабильной страны из всех бывших югославских, в «Зенит», который на тот момент не был топ-клубом. Зачем рискнули?
— Он был не сильным, но в сравнении с «Целе» большим клубом. Помню свой первый день в Санкт-Петербурге: мы приехали со сборов из Голландии и сразу — зима, снег. Меня шокировал питерский холод, поэтому в феврале я мало гулял по городу, а когда наступила весна, увидел много красивых исторических мест — Эрмитаж и Петергоф.
— Что знали о российском футболе до приезда?
— Мне было 23 и я думал только о том, чтобы играть на высоком уровне. Был в курсе, что до меня за «Зенит» играл Владимир Мудринич, которого я знал по сербскому чемпионату. Следил за «Спартаком» Романцева, слышал про Андрея Тихонова и ребят, которые в 90-е показывали хороший футбол. «Спартак» и «Локомотив» были в России самыми сильными, начинал подниматься ЦСКА, они и повлияли на мой переход.
— А в «Зените» кто впечатлил больше всего?
— Кержаков! А потом Милан Вьештица, который уже жил в России два года, говорил мне: «Смотри за Аршавиным — он станет звездой». После нескольких тренировок я в этом убедился.
— В чем была крутость Аршавина?
— Он технически был perfecto. Скорость сумасшедшая, отлично владел мячом, обыгрывал один в один. По-моему, он не полностью реализовал свой потенциал. Думаю, он мог подольше поиграть в Англии. Аршавин и Кержаков – лучшие в том «Зените». И еще Мартин Шкртел. Этот чех приехал и сделал сумасшедшую карьеру в России.
— А Быстров?
— Не знаю, хотел ли он уехать куда-нибудь. Он был лучшим молодым игроком российского чемпионата. Возможно, он бы не играл в «Арсенале», как Аршавин, но точно влился бы в средний клуб. Видимо, его не приглашали или он сам не хотел. Но и Денисов играл только в России, хотя сделал хорошую карьеру. Он отличался характером и жесткостью. Кстати, может быть, поэтому его карьера не пошла вверх. Но он такой, какой есть – Игорь Денисов.
— Почему тому же Денисову можно было проявлять характер, вам – нет?
— Возможно, в чем-то и сам был виноват. Но это было 20 лет назад — уже не имеет смысла возвращаться к этому. После «Зенита» я играл за «Партизан» и стал игроком совсем другого уровня.
— Часто общались с русскими в «Зените»?
— В основном, с Вьештицей и Шумуликоски из-за схожести языка. Русского я не знал, но за полгода стал все понимать, а через год — говорить. Сначала выучил «привет», а потом — «*****» [блин], затем – «сука». Это я усвоил быстрее всего, потому что на тренировках русские ребята постоянно кричали: «***** [блин], сука, ***** [задолбал]!».
«Петржела меня выкинул»
— Радимов назвал вас худшим футболистом «Зенита», а Кержаков рассказал о фразе Петржелы «Дарко, ты обосрался» после, как он сказал, встречи с «Шинником».
— Не хочу говорить, кто худший футболист. Это было 20 лет назад. Не знаю, зачем Кержаков это рассказал. Может быть, в тот момент кто-то был худшим, но потом сделал что-то хорошее. Если футболист и сыграет плохо один матч, то как его можно назвать худшим? Для меня это непонятно. Но не хочу спорить об этом. С «Шинником» я не играл, Кержаков ошибся. Я был в составе с «Кубанью», «Томью», «Црвеной Звездой» в Лиге Европы и «Амкаром». Вот с ним меня Петржела и заменил на 30-й минуте. Да я играл плохо, потому что элементарно устал, так как до матча со «Звездой» не выходил на поле два-три месяца. Тренер меня просто выкинул в первом тайме и заявил, что я больше не буду играть. Это несправедливо. А что он произнес в раздевалке, не помню. Честно.
Да, может быть, я не был достоин «Зенита», но я не плохой футболист. После России я играл за сборную, провел 20 матчей. Из маленькой команды слабого чемпионата, не играя даже в национальной сборной, я сразу перешел в большой клуб. Нет, я все-таки заслуживал выступать за «Зенит». Если бы дали провести четыре-пять встреч подряд, я бы проявил себя. Что можно показать за одну игру в новом чемпионате?
— Каким был Петржела?
— Он — первый иностранный тренер, который в дебютном сезоне привел команду к серебру чемпионата России. Было видно, что он хочет большего — чемпионства. В целом, он нормальный. Единственное, на тренировках больше помогал второй тренер — Владимир Боровичка. Петржела сидел и наблюдал со стороны, а его помощник показывал упражнения.
— Что вам говорил Властимил?
— Он видел ситуацию по-своему. Всегда можно сказать, что я плохой игрок и недостоин «Зенита». И это его мнение. У меня оно другое. Он сказал мне однажды: «Давай, иди в дубль». А дубль играл на искусственном поле, на котором у меня никогда не было практики. Как я мог показать себя?
— После этого вы перешли в «Шинник», где тоже не задалось.
— Ярославль несравним с Питером, как и «Шинник» с «Зенитом». Там не было звезд.
— Получается, вам было проще перезапустить карьеру?
— Да, но я не прошел сборы со «Шинником», так как тренировался с дублем «Зенита», и прибыл в Ярославль за два дня до закрытия трансферного окна. Помню, как хорошо сыграл первый матч против «Динамо», неплохо со «Спартаком», а потом получил травму. На этом фоне могла появиться депрессия: мне 25 лет, я хочу играть в футбол, но у меня не получается. Помогали ребята из Словении, босниец Спахич. Девушки у меня не было.
— Самый жесткий матч в России?
— «Шинник» — «Спартак». Сыграли 1:1. Перед матчем я должен был выйти в старте, но тренер Долматов поставил игрока из дубля — Ярослава Харитонского. Играем минут 10 и спартаковец Погатец ломает парню ногу. Больше он за «Спартак» не играл. Мне было обидно, что Харитонский выходит вместо меня, но если бы я вышел, может быть, Погатец сломал бы меня…
— Самая запомнившаяся ситуация в раздевалке или на тренировке?
— В «Шиннике» была драка — камерунец Бикей против Спахича. Балканцы против темнокожих. В Ярославле у нас были жесткие стычки. Но это футбол. Период в России был непростым для меня, но я всегда боролся. Больше всего жалел, что не проявил себя в «Зените», но очень рад, что был в этой команде.
— Кем и где вы сейчас работаете?
— Главный тренер клуба Первой лиги «Козара» из Республики Сербской. Год назад получил лицензию Pro. Может быть, как тренер приеду в Россию и сделаю больше, чем игрок (смеется). Или стану главным тренером «Зенита» через несколько лет.
— В столице Республики Сербской есть кафе «Путин». Бывали?
— Оно в трех минутах пешком от моего дома в Баня-Луке. Недавно пил там кофе. Там стоит манекен Путина, но я с ним не фотографировался. Сербы любят Россию и это исторически сложилось еще со времен Югославии. Недавно был в Белграде — русских там много, и к ним всегда хорошее отношение.
— Если бы можно было повернуть время назад, вы бы переехали из Словении в Россию?
— Конечно. Только начал бы не с «Зенита», а с клуба меньшего масштаба.
Свежие комментарии