Как был вынесен первый и единственный в истории республики смертный приговор
Ровно 30 лет назад в Ингушетии погибли трое милиционеров, пытавшихся вернуть украденную икону Божьей Матери. Рецидивист, в доме которого, по имеющимся данным, была спрятана «Богоматерь», открыл по ним огонь из автомата.
Злодея задержали, судили и приговорили к смертной казни. Это был первый смертный приговор в республике (Верховный суд Ингушетии был образован в том же 1994 году), а судья получил от государства беспрецедентную премию в два миллиона рублей за проявленное мужество. <стр>Почему убийца милиционера так и не был казнен и почему в Ингушетии больше не выносятся смертные приговоры? Чтобы выяснить это, обозреватель «МК» отправился в архив Верховного суда Ингушетии.
Фото: Николай Гынгазов/Global Look Press
Дело Мухарбека Дугиева уникально не только для Ингушетии, но и для всей России. Вместе с помощником председателя Верховного суда Республики Ингушетия Элиной Целоевой мы изучаем его страницу за страницей.
Итак, кто такой Дугиев? По национальности ингуш, проживал в Грозном. Женат, многодетный. Человек, как выясняется из материалов дела, неординарный. В разное время работал водителем-экспедитором, барменом, водителем, механиком, заведующим складом, заведующим магазином, охранником, строителем… На момент совершения страшного преступления ему было 50 лет, и он был четырежды судим, в том числе дважды за умышленное нанесение тяжких телесных повреждений.
Мы обратили особое внимание на два предложения, потому что они показывают, какой у него характер.
«11 августа 1975 года он пришел в кабинет директора Горпромторга, где раньше работал, и, отомстив за увольнение, нанес ему ножевое ранение в голову».
Только представьте: Дугиева уволили с работы, а через некоторое время он пришел к своему бывшему начальнику и ударил его ножом в голову, причем на глазах у большого количества людей!
Тогда Мухарбек частично признал свою вину. На суде он рассказал свою версию: якобы он просил бывшего работодателя внести изменения в копию его трудовой книжки (там была указана неверная причина увольнения), но работодатель не послушал, начал оскорблять и первым схватился за нож. Оказалось, что Дугиев защищался от своего неадекватного бывшего начальника. Но были свидетели, которые видели весь инцидент от начала до конца — в офисе находились люди. По их словам и словам потерпевшего выяснилось, что Дугиев ворвался в комнату со словами «из-за тебя я почти два года не работаю», схватил нож и стал целиться в голову. Директору удалось вырваться и убежать, Дугиев погнался за ним. И это была настоящая погоня. Директор выиграл гонку, а заодно и жизнь (хотя он был в состоянии шока, поэтому даже не помнит, как ему это удалось). Он забежал в здание больницы, куда неадекватный гражданин с ножом побоялся зайти. Директору оказали медицинскую помощь и сделали операцию (одно из ранений оказалось серьезным).
А Дугиев был арестован. Суд приговорил его к 7 годам лишения свободы.
Мухарбек провел в колонии всего три года. После освобождения он несколько раз менял работу, так как из-за своего строптивого характера не ладил с начальством и коллегами. Но это не помешало ему построить семейную жизнь, в том числе и по религиозным, а не светским законам. В материалах дела в его показаниях значатся «старшая жена», «младшая жена», «обе жены». Как бы то ни было, к моменту, когда он снова оказался на скамье подсудимых, у него уже было девять (!) детей, но это не стало для него поводом «остепениться». Дугиев, судя по всему, любил выпить, что делало его еще более агрессивным.
Итак, приговор от 22 февраля 1983 года.
«В марте 1982 года он был лишен права управления всеми видами автотранспортных средств сроком на 24 месяца за управление автомобилем М-412 по проспекту Победы в Грозном в состоянии алкогольного опьянения. Однако он не сделал должных выводов и 6 и 10 апреля снова управлял этим же автомобилем в состоянии алкогольного опьянения.»
Тогда он частично признал свою вину, настаивая на том, что был пьян только один раз, а два других ему якобы «приписала» милиция. Приговор: два года исправительно-трудовых работ.
Из этих двух предложений видно, что Дугиев крайне изворотлив. Даже при очевидных доказательствах вины он пытался переложить часть вины на других.
Четыре «поездки» (дважды он был приговорен к реальному заключению и еще два раза к принудительным работам) не сделали Дугиева законопослушным. После них он, похоже, только озлобился. Но был вполне социализирован: открыл магазин рядом с домом (официально числился его директором), имел участок земли, который сдавал в аренду. Судя по всему, он так и не решил свои проблемы с алкоголем, применял насилие в быту и общался с бандитами.
«30 декабря 1993 года в дом по улице Восточной в станице Троицкая Сунженского района Республики Ингушетия, где проживает С., неизвестный проник в дом по улице Восточной, в станице Троицкая Сунженского района Республики Ингушетия, под угрозой физической расправы, с применением ножа и прижиганием лица хозяина раскаленным утюгом изъял у С. деньги в размере 260 рублей и икону Божией Матери, после чего скрылся с места происшествия».
В доме, где все произошло, проживала православная русская семья. Вероятно, этот факт и привлек преступника — он не думал, что хозяева осмелятся заявить об этом в милицию. Преступник пытал хозяина, чтобы узнать, что в доме самое ценное. А тот заявил, что ценнее иконы Божией Матери ничего нет. Злодей снял святой образ со стены. Хоть хозяин дома и боялся до смерти того, кто его пытал, он считал, что преступник должен быть наказан, а древняя икона должна быть возвращена на место. В начале февраля 1994 года он, наконец, пришел в милицию. И вскоре появилась информация: украденная икона могла находиться у Дугиева.
— А вот постановление о производстве обыска в доме Дугиева, — показывает документ Элина Целоева. И продолжает, читая материалы этого дела, восстанавливать картину произошедшего: — 1 марта 1994 года в 13:00 в доме Дугиева в станице Троицкой двое сотрудников уголовного розыска и шесть сотрудников Троицкого поселкового отдела милиции проводили обыск. Во время обыска Дугиев зашел во двор своего дома со стороны сада с автоматом в руках. Милиционеры потребовали от него убрать оружие. Вместо этого Дугиев открыл прицельный огонь по милиционерам.
Понимал ли он, что делает? Следствие и суд установили, что понимал. Расстреляв представителей власти, Дугиев бросился бежать. Но не смог — сам был ранен. Ему скрутили руки и отобрали автомат (серьёзное оружие — система АКС-74 калибра 5,45 мм). Позже, на следствии, он скажет, что купил его у неизвестного мужчины за 500 тысяч летом 1993 года на перекрёстке дорог, ведущих в Урус-Мартан в Чеченской Республике. Якобы — чтобы защитить себя и свою семью. Разрешение на ношение и хранение оружия у него было. В тюремной больнице Дугиеву сделали операцию, извлекли пули, короче, его спасли. А вот милиционерам повезло меньше. Трое из них — Гадаборшев, Местоев и Плиев — скончались от ран в тот же день в Сунженской центральной районной больнице. Ещё один — Евлоев — едва выжил. <стр> <стр>«Подсудимый Дугиев не признал себя виновным в предъявленных ему обвинениях и показал, что проснулся от шума во дворе. Его допросили, но жена ответила, что хозяина дома нет. Не зная никого из пришедших к нему людей, он не вышел во двор.
Через некоторое время один из пришедших к нему людей сильно дернул дверь комнаты, где он находился, и при этом вырвал крючок, и дверь открылась, но в комнату никто не вошел. В это же время он услышал автоматную очередь и голос своего брата Магомед-Сали, который просил пришедших не стрелять, так как в доме были женщины и дети.
После этого, убедившись, что неизвестные ему вооруженные люди пришли его ограбить или расправиться с ним из-за его сыновей или родственников, желая уйти от них, он взял автомат с патронами в магазине и примкнутым штык-ножом и вылез из окна на улицу.
Там он увидел свою младшую жену, которая сказала, что люди пришли обыскивать их. С улицы он вошел в свой магазин, расположенный рядом с его домом, с автоматом в руках, запер за собой две двери и стал ждать. Он находился в магазине 10-15 минут, затем через окно увидел, как к дверям магазина подошли два-три человека, которые начали сильно дергать двери и, выдернув засов, открыли одну дверь. Прежде чем они открыли вторую дверь, он вылез из окна подсобного помещения магазина во двор с автоматом и направился к дому, чтобы узнать, ушли ли эти люди или узнать у кого-то из домочадцев, что происходит.
Пройдя всего два шага, он увидел, как к нему из дома направляются четверо или пятеро вооруженных людей, которых он не смог различить из-за пасмурной погоды и плохого зрения. Полагая, что эти люди пришли убить его, в целях самообороны он выстрелил из имевшегося у него автомата в сторону напавших на него людей, после чего снова продолжил движение в сторону отделения полиции, но в этот момент из-за угла вышел Дедиев в милицейской фуражке и дал по нему очередь из автомата, ранив его в живот.
Он не знал, что к нему домой пришли сотрудники полиции, так как они были в «камуфляжной форме», а камуфляжную форму носят не только сотрудники полиции, но и гражданские лица.
Он считает произошедшее несчастным случаем, в котором он не виноват. Он открыл ответный огонь только в целях самообороны от нападавших, не понимая, что это сотрудники милиции.»
Правды в его словах мало. Начнем с того, что все сотрудники милиции были в форме. Об этом свидетельствуют выжившие и соседи. Вторая жена Дугиева вела себя агрессивно, оскорбляла сотрудников милиции и даже ударила одного из них лопатой по спине. А первая тихо сидела в комнате, никуда не выходила.
Здесь стоит сделать небольшое отступление, чтобы пояснить некоторые особенности ингушской Фемиды.
— Наша республиканская судебная система официально была образована 1 августа 1924 года (в этом году ей исполнилось 100 лет), — рассказывает Элина Целоева. — А начиналась она с Ингушского областного суда (прообраза современного Верховного суда РИ). Потом Ингушетия и Чечня были объединены в Чечено-Ингушскую АССР. Потом была депортация чеченцев и ингушей в Казахстан (тогда ингушам было запрещено осуществлять правосудие) и до 1992 года мы сосуществовали с Чечней как единое целое (и судебная система была совместной). Только 5 мая 1994 года наш Верховный суд РИ был воссоздан (после создания РИ в 1992 году судебные органы начали формироваться) и начал работать как самостоятельный суд. Вот такая у нас непростая история. <стр>В 1994 году в Ингушетии фактически возродили систему правосудия, судя строго не по законам гор, а по уголовному кодексу. Как это произошло? С большими, в том числе и смертельными, трудностями. Судьям угрожали. Судей убивали. Но тех, кто остался, все равно судил светский суд. Средневековые обычаи уступили место цивилизованным подходам.
Дело Дугиева рассматривал Верховный суд Ингушетии. Убийца настаивал, что купил оружие законно, и стрелял в милицию тоже законно. Судья Хасан Яндиев этот его «закон» не признал.
«Дугиев совершил покушение на жизнь сотрудников милиции при исполнении ими служебных обязанностей по охране общественного порядка при отягчающих обстоятельствах, указанных в пунктах «г», «з» статьи 102 УК РСФСР, то есть преступление, предусмотренное статьей 191.2 УК РСФСР, а также незаконное приобретение, хранение и ношение огнестрельного оружия и боеприпасов без соответствующего разрешения, то есть преступление, предусмотренное частью 1 статьи 218 УК РСФСР. <стр>Признавая наличие на иждивении несовершеннолетних детей смягчающими обстоятельствами, учитывая наличие многочисленных отягчающих обстоятельств (ранее неоднократно судим, судимости не погашены, повторно совершил тяжкое преступление общеопасным способом, повлекшее тяжкие последствия), отрицательную характеристику, отсутствие исключительных обстоятельств, дающих основание для назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено законом, Верховный Суд Республики Ингушетия пришла к выводу об исключительной опасности Дугиева и приговорила его к высшей мере наказания — смертной казни.»
Дугиев использовал все правовые механизмы для отмены приговора. Дело дошло до Москвы. 18 ноября 1996 года кассационная коллегия Верховного суда РФ оставила приговор в силе. Но Дугиеву повезло: пока он сидел в следственном изоляторе, в России отменили смертную казнь. Указом Президента РФ от 17 мая 1999 года № 601 приговор Дугиеву заменили на пожизненное заключение. Но до колонии для «пожизненников» он так и не добрался. 11 декабря 1999 года Дугиев скончался от туберкулеза легких в возрасте 59 лет в следственном изоляторе № 2 г. Пятигорска.
За добросовестное рассмотрение уголовного дела в отношении Дугиева М.И. и образцовое исполнение своих должностных обязанностей, постановлением Председателя Верховного суда Республики Ингушетия от 30 декабря 1996 года № 63 судье Яндиеву была выдана денежная премия в размере 2 млн рублей. Мужественный судья не боялся рассматривать самые сложные дела, в том числе и дела террористов. Став заместителем Председателя Верховного суда Ингушетии, он вел самые громкие судебные процессы. Ему не раз угрожали. В конце концов Яндиеву приставили охрану, но потом ее почему-то сняли, чем и воспользовались бандиты. Судья был убит в 2008 году. Убийц не нашли до сих пор. Тогда глава Верховного суда России Вячеслав Лебедев был настолько потрясен этой трагедией, что поднял вопрос об обеспечении безопасности всех ингушских судей.
А как же икона? Ее так и не нашли. Но они сказали, что точно такая же икона позже чудесным образом появилась в одном из православных храмов Ингушетии.
Свежие комментарии